Отправлено: 27.02.08 14:17. Заголовок: ...Тем временем в другом хорошем театре... ЧАСТЬ 15

ЧАСТЬ 1
ЧАСТЬ 2
ЧАСТЬ 3
ЧАСТЬ 4
ЧАСТЬ 5
ЧАСТЬ 6
ЧАСТЬ 7
ЧАСТЬ 8
ЧАСТЬ 9
ЧАСТЬ 10
ЧАСТЬ 11
ЧАСТЬ 12
ЧАСТЬ 13
ЧАСТЬ 14

 Отправлено: 16.10.17 13:17. Заголовок: Катерина Ильвовна. Т..

Катерина Ильвовна. Табакерка. 15.10.2017.

Танцуют драматические актеры.
Теперь вот они танцуют и на сцене Театра Табакова.
Ставила Алла Сигалова. Я ее работы знаю, они всегда высокого качества. И всегда узнаваемы.
Актеров она не жалеет: будь ты хоть сто раз не «балетный», а раз вышел на сцену вот в такой постановке, то будь добр работать ногами-руками-телом, да при этом не забывать, что ты таки в драме играешь.

Выбор на заглавную роль Ирины Пеговой — ой, как хорош. Актриса замечательная, по фактуре да по «нерву» оченно даже лесковской «Леди Макбет» соответствует. И двигается она великолепно: не зря же в телетанцах со Звездами буквально чудеса показывала.

Очень хорошо подобрана музыка. Даже в первой части, где она русская фольклорная, сопровождение музыкальное подобрано из мелодий не ля-ля-ля, не плясовых-веселых — давит звук даже в этой части. Про «каторжную» последнюю часть постановки, и не говорю...
И какая тут лёгкая музычка может быть, когда спектакль о любви... да только любовь эта кровью густо обагрена. Кровью не одного человека. И кровью детей малых, безвинных, тоже.

А в ключевых, критических точках, звучат со сцены и актерские голоса.
Нам еще очень повезло...
Тут я прервусь на благодарность администраторам театра, которые на по разным причинам не занятые вип-места пересаживают желающих с «неудобья» (в отличие от Театра Виктюка, где — хоть весь партер пустой будет, загонят на балкон, откуда ни с первого, ни с последующих рядов ничего не видно). Но — вчера мы были не у Виктюка, а в другом, ХОРОШЕМ театре, где буквально за секунды до начала пересели с 16 ряда на 2-й, да еще попали именно на ту сторону, где все эти поворотные диалоги и проговаривались.

Так что нам очень повезло: видеть ту же Пегову, на разрыв играющую, и на расстоянии протянутой руки... Да — потрясающая актриса, великолепно играет.

И спектакль, хоть и тяжелый, но очень хороший.
Рекомендую ли его к просмотру?
Однозначно — рекомендую!

 Отправлено: 17.10.17 13:28. Заголовок: Амфитрион. Мастерска..

Амфитрион. Мастерская Фоменко. 16.10.2017.

По рекомендации театральных друзей посмотрела вчера очень хороший спектакль и...
В общем, я, уже не в первый раз, не согласилась с трактовкой режиссера. Точнее, как зритель - увидела и почувствовала не совсем то, что было им в постановку заложено.
Мне, в общем-то, нравится, когда постановщик не объясняет, в какое место сцены мне нужно чаще всего смотреть и что именно там видеть. Нравится включать фантазию, собирать из кусочков-смыслов собственный паззл.

В данном же случае мне объявили, что «для Кристофа Рока это «пьеса о границах свободы и иерархии власти».
Но... вы извините, тогда ВСЕ хорошие пьесы исключительно об этом. Уедет Гамлет учиться в Виттенберг или будет мстить за смерть отца? Отправятся три сестры «в Москву, в Москву» или судьба накрепко привяжет их к маленькому городку? Помилует король Оргона или придется ему сидеть в тюрьме, а семейству — нищенствовать?..

Так что, куда не кинь, всюду эти самые «границы свободы» и «иерархия власти» (власти богов, начальства, обстоятельств...).
Главное, как преподнести материал. В данном же случае, по моему мнению, на сцене — комедия, близкая к комедии положений, а не проход к комедии через драму (см. страничку спектакля на сайте театра).

Ситуация здесь такая: Зевс возжелал близости с красавицей Алкменой и получил большую порцию нежности, явившись к ней в облике любимого мужа, Амфитриона (иначе — будь ты хоть трижды бог, ничего бы не получилось). Вскоре является муж, который в первый раз слышит от супруги, что он уже вчера приходил, одарил богатыми подарками и сам получил по полной программе и любовь, и ласку...
Всё усугубляется тем, что и слугу, трусливого Созия, полностью заменил собой Гермес... И Созию приходится на следующий день доказывать супруге, что он — это не он, а потому за собственные слова не отвечает.

Поверьте, всё это очень смешно, хотя немного и жалеешь персонажей, попавших в этакую «запендю».
И никакой «иерархии власти»: кто первый встал — того и тапки... то есть — кто первый пришел с войны, тот девушку и танцует.
Конечно, богам легче сменить личину, нежели простому смертному... но если бы Алкмена погасила все свечи в опочивальне (а не половину их), то и простой смертный мог обдурить соскучившуюся по любви красавицу.

...Вообще — главная прелесть спектакля — это его оформление. Так просто (и изящно повторено в программке) — всего лишь гигантское зеркало над сценой. Оно двоит и искривляет изображение. И сказка появляется уже в первой сцене, когда публика элементарно не понимает, где в реальности находятся отраженные Гермес и Ночь.

А дальше — Амфитрион один, но их двое... точнее — ЕГО двое. И Созия тоже — двое, да так лихо это получается, что реальный Созий совсем готов признать, что он — это не он, а он — это драчливый его двойник...

Зеркало удваивает число присутствующих на сцене... учетверяет... а то и еще больше увеличивает— ибо Алкмену и ее служанку Клеантиду играют сестры Кутеповы, а одна из них еще и облике ночи появляется.
Зеркало искривляет пространство, переводит горизонтальное в вертикальное, а то и вообще выстраивает облачную дорожку в небеса — очень красиво!

Так что минимализм оформления вдруг превращается в неожиданную и очень богатую сценографию, в которую вписаны замечательные актеры фоменковской Мастерской — особенно понравились мне Карэн Бадалов (Созий), Владимир Топцов (Зевс в облике Амфитриона), а также Полина и Ксения Кутеповы.

Спектакль славный, и я рекомендую те места, где сидели мы: ложа; мне кажется, что зеркало «работает» на высокие и дальние места лучше, нежели на партер.

Спектакль веселый... хотя, может, и прав режиссер: веселье тут через драму. Ибо от связи с Зевсом родит Алкмена великого Геракла (а от Амфитриона родится его брат-близнец Ификл). Но... ведь сложно жить, зная, что горячо любимая тобой жена изменила... пусть вроде бы не изменила... но ведь изменила же!
Да и, если кто интересовался дальнейшей историей, знает, что Геракл — это не только великие подвиги, но и кровавый след, тянущийся за Героем, убивавшим и друзей, и самых близких... и его страшная смерть.

 Отправлено: 19.10.17 12:08. Заголовок: #зановородиться. Про..

#зановородиться. Проект Саши Петрова и группы Ocean Jet в Театре им.Ермоловой. 18.10.2017.

Предисловие 1.
Александра Петрова я впервые увидела в Театре Пушкина. Тамошний «Вишневый сад» меня не слишком «торкнул», но первая сцена с Лопахиным (играл его Петров), который «Читал вот книгу и ничего не понял. Читал и заснул» была прекрасная. Так в моем театральном списке появилась новая фамилия, которую так легко было запомнить: Петров. Александр.

Предисловие 2. Тут не о Петрове и не о вчерашнем спектакле. А о МХТовском «Идеальном муже». Самая страшная тамошняя сцена для меня — самоубийство Лорда. И даже не то страшно, что сейчас брызнет кровь на белую стену, бессильно упадет рука — и перестанет быть на белом свете красивый и сильный человек... а то, что рядом суетится видеооператор, который снимает крупным планом и тут же проецирует для нас на экран и лицо человека за минуту до страшной гибели, и кровь... Да: театр это, театр! А не жизнь. Поэтому — всё на продажу! Поэтому — стоит человек рядом, делает свое дело, и не отводит другого человека от полной гибели, всерьез.
И тем не менее это — страшно и гадко...

***
Действие #зановородиться происходит и на сцене театра, и в зале, переходя время от времени в фойе.
А начинается оно с секундных кадров-вспышек на экране; когда часть изображения повторится в финале, будет уже понятно, что это — секунды ясного сознания, которое прорывается в человеке сквозь страшную предсмертную боль.
А потом этот же человек — избитый, хрипящий окровавленным ртом, с глазами, уже повёрнутыми в небытие, ворвется в фойе театра...

И вот тут — если МХТовская рампа тычет нас в сугубую театральность этого действия, мол, смотрите, переживайте, однако всё это не взаправду — то в ермоловском фойе всё это как бы до полной гибели, всерьез... Но камера — опять проклятая камера! - снимает не только страдающего героя, но и публику в фойе. Выхватывая красивые чистые туфли и вечерние платья... а на лицах — в лучшем случае любопытство, в худшем — легкая брезгливость: кровь, грязь и крики... это ж — фу.
И — ни одного лица, на котором было бы сомнение: это, конечно, театр... но так хочется броситься к человеку и хоть чем-то ему помочь...

...Если честно, вот этот «нулевой цикл» мешал мне весь спектакль.
Ибо — вот они, чувства. Сильные! Неимоверные! В избытке! Радоваться — до края и за край! Любить — так полным сердцем и до смерти! Страдать — до постоянного желания смерти!
Всё это играет актер, который плачет, смеется... Вроде бы все взаправду, но ключевое слово здесь — ИГРАЕТ.
Вот он в зале, интерактив с сидящими там людьми... но большой экран с видеопроекцией не врет: глаза — не в глаза, а вскользь, где-то рядом...
При этом энергетика — вихрем, и рвет себя актер так, что по временам даже не боится казаться некрасивым...
А с публикой — вскользь...

Потому самое красивое место в спектакле — когда заканчиваются кадры снятого заранее фильма и включается камера, фиксирующая Петрова, сидящего и долго молча смотрящего в пространство зала, а потом просто и по-человечески улыбнувшегося.
Приостанавливается на миг безумие, и все так просто и так трогательно... словно дышат почва и судьба.

...А история там такая. Герой увидел женщину и полюбил ее с немыслимой страстью. Раз в неделю он видит ее в баре с мужем, охранником и подругой. Они даже почти не смотрят друг на друга, ни о чем не говорят, но он пишет стихи и передает их ей через официанта.
И ЛЮБИТ-ЛЮБИТ-ЛЮБИТ. Потом он узнает о ее гибели. И погибнет сам.
Вот такая история на полтора часа. Сбивчивая и страстно-бесстрастная. Немного даже нелепая, ибо мы знаем о его любовном безумии, а про нее — только то, что каждый новый листок со стихотворным его откровением она прячет в чулок... Всё. А те фрагменты, что на экране... ах, мало ли у влюбленных фантазий!..

Да, и прекрасная группа Ocean Jet в музыкальном сопровождении. Реально — прекрасная! Мне даже хотелось бы, чтобы их игры в спектакле было больше.

Собственно говоря, спектакль очень хороший. И актер Александр Петров потрясающий (говорят, он много и хорошо играет в кино... не знаю, не смотрю, а вот Гамлет у него очень интересный).

Послесловие. А что до истории... Забавно.. давным-давно, «когда легковерен и молод я был», и я переболела подобным любовным безумием. У истории моей два финала: один очень милый и забавный (не важно, какой именно), а второй... да просто потеряла я человека из вида, ибо другие проблемы и радости вытеснили это из моей жизни.
Считаю ли я ту историю наброском того, что произойдет с нами в будущей жизни? Мммм... нет. «Что пройдет, то будет мило»...
Однако до сих пор, оказываясь в определенном районе, я останавливаюсь и смотрю в одну и ту же сторону. И сердце, хоть совсем чуть-чуть, но щиплет.

 Отправлено: 21.10.17 16:38. Заголовок: "Нездешний сад. ..

"Нездешний сад. Рудольф Нуреев" в Театре Романа Виктюка

Как и всякий большой художник, Роман Виктюк обладает своим неповторимым стилем - каким-то чистейшим, хрустальным символизмом, не отягощенным ни чрезмерностью, ни вычурностью. Спектакль-посвящение Рудольфу Нурееву одновременно современен и архаичен - и в его основе лежит именно символизм, выбранный мастером и блестяще им воплощенный.

"Имя пробивает время, рассекая его толщу" - Рудольф Нуреев стал ничем иным, как легендой. Режиссер, знавший Нуреева лично и обещавший ему постановку о нем, отбрасывает все лишнее, что "изменяет" легенде: тяжелый характер, быт, подробности личной жизни. От этого спектакль неимоверно выигрывает; отсечение лишнего делает его лучше, совершеннее.

Одержимость - Свобода - Одиночество - вот пожалуй три категории, которыми режиссер описывает даже не судьбу - феномен - Рудольфа Нуреева, вновь и вновь прибегая к чистой символике.

Деревянная балетная палка, сомкнутая в круг, - его разгоняет артист и он вращается, этот прекрасный и порочный круг его жизни. По этой палке, как по канату над пропастью, он будет балансировать, изо всех сил удерживая шаткое равновесие, - и не сорвется вниз. Только внутри этого волшебного деревянного круга будет царствовать Жизнь; за его пределами ее не станет.

У Дмитрия Бозина, премьера Театра Виктюка, сложнейшая роль. Даже не сыграть - рассказать - о гении танца драматическому актеру помогает отличный ход, найденный режиссером. Его артист не танцует, но все проявления в нем - будь то пластика, движения и даже речь с нарочитым акцентом и мучительный поиск правильного, нужного слова в данный момент в определенной сцене, говорят об одержимости танцем; о постоянном протесте против власти неподвижности.

Собственно, с одержимости все и начинается. И главный герой вовсе не танцовщик Нуреев и даже не неистовый татарин, - а языческий бог, рожденный, чтобы господствовать в танце. И тело его, и душа предназначались только для одного - служения танцу. Да, именно так: господства через служение. Одержимость помогает сносить издевательства и оставить родителей и страну, несмотря на трагические последствия этого решения. Одержимость помогает ощутить свободу, выливаясь в возможность творить и стремиться к недостижимому.

Марго Фонтейн и Рудольф Нуреев - Анна Нахапетова и Дмитрий Бозин - репетируют "Жизель" в Ковент-Гарден. Язык тела очень разный: острый и резкий, плавный и тягучий, нежный и щемящий. Нуреев зануден, придирчив, кажется, от требует от Марго невозможного... "Ну и танцуй свои слова!" - обиженно бросит ему его партнерша. Да, Нуреев косноязычен, он совсем не умеет говорить, он и не любит этого делать, ибо его миссия, его стихия совсем иные. Ведь именно он продлит сценическую жизнь своей обожаемой богини на целых пятнадцать лет, и кто, как не Фонтейн, всю оставшуюся жизнь будет благодарна ему за это. И Эрик Брун, любимый друг и талантливый танцовщик, соревнуется с недосягаемым Руди в его искусстве. Нуреев стал первым, кто поднял мастерство танцовщика на совершенно иной уровень, избавив его от второстепенной роли всего лишь "партнера примы-балерины".

Чтобы достичь чего-то большего, нужно все подчинить идее, и тогда остальное становится неважным. Спектакль Романа Виктюка - это история о том, как властно, мощно и неумолимо гениальное, божественное начало подчиняет себе все остальное в человеке, и что это неизбежно для того, у кого это начало есть и кто это начало чувствует. Герой зачеркивает самое дорогое - семью - и его отец так и не простит сына даже в последнюю минуту своей жизни. Его мать, серьезно заболевшая, постоянно в его воображении - то ли в грезах, то ли в мыслях. На протяжении всего повествования он стремится к ней и это его желание превращается в несбыточную мечту. Образ матери эфемерен и превращен в символ именно потому, что Нуреев всегда танцевал только ради нее. И все же долгожданная встреча матери с сыном происходит - и тоже в символичном ключе: он прикасается к своей земле, к матери, и будучи не понят, становится еще более одиноким, ибо гений одинок всегда. Свободен и одинок. В нездешнем саду, который он находит всякий раз, когда оказывается в чужой стране, и цветок из этого сада напоминает ему об этом...

Бесподобный спектакль. Чистый, тонкий, деликатный, наполненный уважением к памяти артиста. На экране проносится звездная жизнь Руди: учеба, репетиции, встречи и балет, балет... Звучит великая музыка из этих балетов, в которых блистал Нуреев. Даже смерть от страшной болезни трактуется здесь как расплата за божественный дар, свободу и раскрепощенность. Ведь боги не уходят так, как люди. Нуреев оттолкнул мир, но убежать не смог, и мир поглотил его. Осталась только легенда.

 Отправлено: 21.10.17 18:13. Заголовок: "Диалоги при сви..

"Диалоги при свидетелях с Андреем Максимовым" в Доме музыки

Как признался сам Андрей Максимов, нет такого известного человека в нашей стране, которого бы он не интервьюировал; и, зная его телевизионные программы, можно было не сомневаться, что беседа с Максимом Авериным получится интересной и увлекательной. Журналист, представляя артиста, который, собственно, в представлении нисколько не нуждается, сразу же упомянул о новом спектакле, оценив его роль в нем. "Публицистические и в высшей степени литературные тексты" - по словам Максимова, это монологи главного героя из "Оперынищих". Они и должны были быть именно такими, чтобы абсолютно противостоять примитивной и сквернословной лексике из другого мира того же спектакля. Ведь надежда героя на то, что когда-нибудь человек вновь сделается красивым, наверное, включает в себя переосмысление и его поступков, и его мыслей и слов. Ну в пору только вспомнить Горького: "Человек - это звучит гордо"!

Вообще вопросы Андрея Максимова были совсем бесхитростные, где-то ожидаемые, и воспринимались публикой очень хорошо. Не обошлось и без курьеза, когда речь зашла о доходах артистов и, в частности, его гостя, что несколько позабавило зрителей и привело меня в легкое недоумение: неужели журналист всерьез думает, что собравшиеся пришли в Дом музыки, чтобы им огласили сумму оклада и сдельщины? Однако допытывался он так настойчиво, что нужно отдать должное артисту: какими обходными путями он вышел из щекотливой ситуации, не выдав коммерческой тайны!

В самом начале на вопрос Андрея Максимова - с какой ролью мы связываем Максима Аверина - кто-то тотчас же вспомнил сами знаете кого, на что немедленно последовала реакция: актер растерялся и даже как будто расстроился. Но, дорогой артист Аверин, ведь это же не что иное, как обратный бумеранг: на своем спектакле делать акцент, пусть и шуточный, на "милицейской форме" и на "медицинском халате", подразумевая, что зрители больше ничего и не знают, - вот тебе и тень "актера одной роли"! Конечно, это было не очень этично, но вот так можно попасть отчасти и в собственную же ловушку.

Нам всем хотелось побольше услышать о творчестве, о процессе создания работ, о том, как приходит вдохновение и что за всем этим стоит. Андрей Максимов сразу признался, что он не знает, как артист это делает. Возможно, талант - это труд, возможно, это дело небес или случая, но всегда в основе своей лежит горячее желание, перерастающее в нечто большее, и вера в себя, без которой очень тяжело начать что-то новое и что-то новое открыть в себе. Вот и уход из "Сатирикона", о котором тоже было сказано, предполагал новый этап в творческой жизни, равно как и ожидание нового спектакля. И то, что они с Константином Райкиным вовремя не нашли нужных слов друг для друга, - это вовсе не означает "жестокого жизненного урока", более того, болезненное решение ухода из театра было единственно верным на тот момент.

Были вопросы и о семье, учебе, сокурсниках и партнерах; артист достаточно шутил - зрителю нужны положительные эмоции. И, конечно же, похохмил уже кто-то из публики, задав легендарный вопрос о женитьбе. А мне вспомнились слова Рудольфа Нуреева из недавнего спектакля: "Жениться нужно на себе. Если вы не можете жить с собой, у вас с собой развод - никакие семьи вам это не компенсируют. Это эгоистическая вещь..." Ведь творческие люди в силу своей натуры очень часто ощущают себя чужими и непонятыми, и оттого "ныряют в себя". Оттого и то неизбежное и вместе с тем необходимое одиночество, о котором упомянул Максим, и которое порой становится спасением опять-таки в силу публичности профессии. С другой стороны, и сама творческая работа нередко требует именно одиночества - не уединения. А откуда актеры черпают силы? Что заставляет их порой играть в спектаклях на пределе своих сил? Высочайшая степень ответственности, основанная на безграничной любви к своему делу.

Вопросы, вопросы... Можно было бы спросить и об отношении к критике, и о том, почему больше не звучит "Флейта-позвоночник"... Стихи исполнялись по ходу разговора - "Концерт Сарасате", "Гость у Цыгановых" - разные, яркие и такие знакомые образы, но всегда звучащие в чем-то по-новому. И как заметил Андрей Максимов, артист Аверин способен к моментальному ежесекундному перевоплощению - от пронзительного, кричащего до доброго, ироничного и очень светлого. И еще я увидела, что актер по сути своей наивный и славный ребенок со светящимися глазами, распахнутыми миру. И единственно, что он хочет, - зрительской любви, которую неустанно завоевывает. Оскар Уайльд замечательно сказал о том, что цель жизни - самовыражение, и проявить во всей полноте свою сущность - это то, для чего мы живем. Так вот актеры, как никто, имеют редкую возможность посредством самых разных жизней выражать свою собственную сущность, оставаясь при этом собой.

 Отправлено: 25.10.17 12:40. Заголовок: Утиная охота. Театр ..

Утиная охота. Театр им.Ермоловой. 22.10.2017.

Третий мой спектакль Е.Марчелли в этом театральном сезоне... да и вообще — третья его постановка, которую смотрю. Самая тихая из виденного (несмотря на звуковые перебивки ударной установкой).

Постановок же «Утиной охоты» в моей театральной практике было немного, но таки были. Однако вот сейчас, в Ермоловском, я в первый раз не нашла, за что пожалеть и почему оправдать Виктора Зилова. Если честно, оправдание всегда находилось с трудом, однако были в тех спектаклях или какое-то внутреннее обаяние героя, или внешняя преграда...
Здесь же ничего такого не было — одна пустота (по временам громкая пустота) в этом красивом молодом человеке.
При этом Иван Янковский «сыграл это ничего» очень хорошо и профессионально; я засматривалась... однако в душу ничего не шло. И это таки не от актерской сущности, а от характера персонажа.

И ведь не спишешь ленность Зилова, приправленную самолюбованием и хамством, на то, что, мол, глухая серая стена не дает раззудиться плечу — стена эта постоянно приподнимается, а там — большое пространство и барабанный ритм. Уходи. Меняйся. Возвращайся иным. Как, кстати, почти макбетовскими ведьмами возвратились ушедшие от Зилова женщины.
Нет. Только в конце уйдет туда (да и то недалеко углубится) плясать в окровавленной рубашке... Это что ж: надо по морде получить, чтобы хоть что-то в жизни сдвинулось...

К тому же действие перенесено в наше время. Конечно, там крабы на закуску, планетарий в бывшей церкви и дисковые телефоны (и никто не научил молодых актеров, как ими пользоваться), но есть же неслучайная оговорка Ирины о том, что пристававшая к ней молодежь «музыку в телефоне слушала». А раз так, то актуальна фраза про «кто хочет что-то сделать — находит возможности, кто не хочет делать ничего — ищет причины».
А вот тут как раз — герой делать ничего и не хочет.
Всё — по течению. И стрельба по уткам не слишком нужна, раз за годы не научился на них охотиться. И похороны отца обменял на соитие с молоденькой подружкой. И по работе своей стопроцентной халтурой двоих подставил...
Самомнение поднимается за счет романчиков: аж три дамы, присутствующие на сцене, в его постели побывали...

***
Впрочем, это у меня к герою Вампилова такие нарекания.
А спектакль очень понравился.
Уже написала, что это самая тихая постановка Марчелли, но фирменные его приемы присутствуют, Например, объединение сцены и зала — в данном случае певицы из «Незабудки» свое исполнение направляют не в сторону пьяного мероприятия на сцене, а именно обращаются к театральной публике; и, кстати, «Васильками» срывают наши аплодисменты.

Ермоловских артистов знаю плохо. В данном случае похвалить хочется всех от корифеев (точнее, корифея - Владимир Зайцев превосходно играет Кушака, босса Зилова) до самой молодой молодежи (а в спектакле, кажется, и тридцатилетних актеров нет).

Музыка — забавное сочетание «ресторанного пения» (в которое в одной из сцен вклинивается пьяный Кушак) и ритма барабанного боя.

Сценическое оформление — опять же сочетание тесноты авансцены и почти бесконечности (за счет «оголенности» подмостков — там только ударник в середине, а еще света в зал ярких софитов).
Хотелось бы, конечно, подробнее разглядеть, что там мелькает на черно-белом экране. Финал понятен: это фрагменты репетиций спектакля. Кое-что успеваешь выхватить глазом за долю секунды: чертежный шрифт, бутылка водки, балерина (?). Но, возможно, там было что-то более важное, чего я разглядеть не успела.

Заглянула в отклики на одном театральном сайте: на один хвалебный чуть не десять — ругают... Если это не организованная травля постановки, и если не один недовольный под разными никами пишет...
В тихом омуте Ермоловского, похоже, завелись непривычные черти, которые баламутят ровную гладь театра.
Что ж, придется привыкать теперь жить по новому, смотреть и думать не так, как всегда.
Ну, или публика у театра поменяется. Я, например, раньше туда раз в 5 лет заходила, если не реже.
А сейчас мне в Театре Ермоловой интересно стало.

 Отправлено: 26.10.17 13:33. Заголовок: Евгений Онегин. Музы..

Евгений Онегин. Музыкальный театр им. Станиславского и Немировича-Данченко. 25.10.2017.

Я совсем не опытный зритель и слушатель оперы.
Вчера вечером мама мне рассказывала, что «Онегина» видела в Большом, Ленского пел Иван Козловский, а было это - лет 65 назад.
Я на «Онегине» была впервые, и моя оперно-зрительская практика - «Снегурочка» с Ириной Архиповой в роли Весны... тоже довольно давно — лет 40 прошло.

Поэтому когда ЖЖ-сообщество "Люблю Москву" пригласило в Театр Станиславского и Немировича-Данченко... ну, честное слово: грех отказываться от хорошего (и даже очень хорошего), надо быстро прибежать и оставить коммент типа «хочухочухочу».

Красивое фойе театра, замечательный зал (смотрела тут только балет «Конек-горбунок»... и тоже — давненько это было), очень дорогой буфет (однако набор предлагаемых напитков и закусок обширный)... моё хорошее место в 7 ряду.

Я уже как-то писала, что меня очень заинтересовала сценографическая работа Давида Боровского. И — да! - как всегда у Мастера: скупыми средствами, но эффектно и очень красиво.
Еще до начала действия — белоснежные колонны (в сцене дуэли они обернутся наклоненными черными деревьями) в потолок, рядом с которыми — неподвижные белые же скульптуры, которых босоногие дворовые девушки будут шутливо засыпать яркими осенними листьями.
Скульптуры окажутся «живыми», двинутся... и будут время от времени появляться на сценической площадке, как безмолвные и почти равнодушные к исходу свидетели действия.

Первая сцена, опять же по моей зрительско-оперной неподготовленности, «пошла» тяжело: голоса и музыка прекрасно перелетают в зал... текст — нет; не понятно совершенно, о чем «говорят» четыре женщины на сцене. Такая текстовая невнятность, насколько я могу наблюдать (да, оперного опыта у меня нет совсем, но, скажем, в Оперетту я хожу регулярно), характерна именно для женского вокала — текст, правда, дублируется строкой на английском языке... увы, и тут я совсем не сильна).

С выходом на сцену Онегина и Ленского положение исправилось: я по-прежнему не понимала, «что ОНА сейчас сказала», но из того, что «говорит» ОН, можно было понять общий смысл.

(Тут специалисты мне скажут: музыку надо слушать, а содержание — знать. Так с музыкой-то все хорошо, Чайковский прекрасен, я наслаждалась... Что до текста — и тут я не профан, но кто ж из неофитов мог предвидеть, что известное всем «Моей дядя самых честных правил» «переедет» из зачина пушкинского романа в стихах в середину второй сцены).

По-настоящему, действие для меня началось со сцены развешивания девушками белья («Девицы, красавицы, душеньки-подруженьки...») - тут был и замечательный дворовый мальчик - «в салазки Жучку посадив», и Жучка очаровательная была... и отповедь Онегина — среди белоснежных простынных полотен...
Потом — подготовка к балу у Лариных, с колоннами, обвитыми елочными гирляндами, и сам бал, когда на длинной вешалке гости оставляют верхнюю одежду и цилиндры.

Сцена бала очень хорошо по-режиссерски построена: перемещение танцующих или гуляющих по залу пар... куплеты Трике... объяснение-ссора Ленского и Онегина...

Второе действие вообще, что называется, «на ура» у меня прошло. Возможно, потому, что музыка... Чайковский...
Но! - Александр Титель добавил в музыкальное произведение нерв и дополнительный смысл, которые присущи в большей степени драматическим постановкам.
Актеры тоже молодцы: отличное следование режиссерскому плану, энергетика, драматизм...
Просто покорила в двух местах сцена дуэли. Сегодняшние враги протягивают друг-другу руки для примирения... но не пожимают их. После чего, через пару минут, один из них будет убит... второй останется жить с чувством постоянной беды и вины.
И еще. Когда над телом Ленского, после долгой тишины, звучит очаровательный вальс — ах, только бы и кружиться под него с любимой... но лишь фигуры в черном, стоящие между колоннами-деревьями в диагональ сцены, стоят молча...

Хороша и московская «ярмарка невест», когда мужчины, как покупщики, разглядывают дам, которые, передвигаясь, поворачиваются к ним то так... то эдак...

Насчет голосов — тут я и правда совершенно не специалист (судя по наличию, и даже обилию цветов от зрителей-специалистов, голоса были очень хорошие).

Костюмы. Белые рубашки, черные сюртуки и накидки у мужчин. Платья дам одинакового покроя, и лишь цвет выделяет главных героинь. Дворовые девушки — в просторных холщовых рубашках, а в зимних сценах еще и в трогательных вязаных носочках.

Довольна ли я вчерашним вечером? ОЧЕНЬ довольна; это был один из лучших моих вечеров в театре с начала сезона.

За приглашению благодарна Сообществу.
И, конечно, Театру за замечательный спектакль.

 Отправлено: 31.10.17 14:45. Заголовок: Царь Эдип. Театр Вах..

Царь Эдип. Театр Вахтангова. 28.10.2017.

Спектакль просто замечательный.

Счет моих посещений театров в сезоне 2017-2018 г.г. вот-вот перевалит на четвертый десяток, и было уже много хорошего (как и не слишком), но «Эдип» стал одним из весьма немногих спектаклей, что явилось для меня однозначным и стопроцентным театральным счастьем.
При этом было не только счастье просмотра — потрясающая игра актеров, шикарно вписанные в действие хоры, режиссура на уровне «ух ты!», мощнейшая музыка (Фаустас Латенас!), а уж сценография... Вот это колесо судьбы... да что — колесо! - асфальтовый каток, который расплющить может и правых, и виноватых, ежели кто на его пути окажется.

Счастье просмотра — да! Но еще и замечательное театральное «послевкусие», когда постоянно прокручиваешь в голове фрагменты действия, да и своё думаешь, выстраивая фрагменты мыслей о постановке то так... то сяк.
И — понимание того, что на этот спектакль обязательно надо идти еще раз. И не один.

В нескольких словах содержание произведения Софокла можно описать одной из моих любимых фраз: «Ничего случайного в жизни не бывает; всё случается именно так, как должно было случиться».

Красивый и смелый молодой человек уходит из родного царства, ибо предсказано: он убьет отца и возляжет на ложе матери.
Спустя годы, царствуя в другом месте, узнает, что он — приемыш. И почти случайно убитый им человек был его отцом, тоже спасавшимся от пророчества: когда-то приказал изуродовать и убить младенца, единственного сына. Который вот — выжил. А потом женщина, которую Эдип полюбил, взял в жены и которая родила ему детей, окажется его родной матерью.
Мать-жена покончит с собой. Царь Эдип лишит себя глаз и уйдет в никуда...

Паровой каток судьбы проехался по судьбам, вмял в землю, уничтожил тех, кто еще вчера был богат и, главное, счастлив... Не беззаботен, нет, ибо Эдип был хорошим царем, а у хороших правителей заботы о благополучии своего народа — круглосуточны.

Потрясающие Виктор Добронравов (Эдип), Людмила Максакова (его мать-жена Иокаста), Евгений Князев (слепой прорицатель Тересий).
Масса небольших, но просто замечательно сыгранных ролей — таких, как Воин (Павел Юдин), постоянно присутствующий на сцене страж, всей душой преданный Эдипу, готовый буквально «улыбку уст, движенье глаз ловить влюбленными глазами», не верящий в весть о страшном до последнего, а поверив — пытающийся совершить грех самоубийства...
Или - Виталийс Семеновс в роли Корифея хора. Спокойный, бесстрастный, статичный... ай, до чего ж хорош!..

Спектакль о том, что нам не дано предугадать...
А если таки происходит непредугаданное и страшное — то надо нести крест ответственности и за тех, кого ты любишь, и за тех, кого даже не знаешь (но они доверились тебе). Нести — до конца, не увиливая и не пряча голову в песок (ведь Эдип, даже узнав о себе страшное, расследования не прекратил, ибо от его результата зависела судьба царства, которое он полюбил — того царства, где поверили ему самому и где его полюбили). Эдип даже зайдет туда — внутрь колеса-судьбы, куда остальные... ну, может, только краем глаза смеют заглядывать.

И маленькие девочки, плод греховной связи матери и сына, что отгоняют и отгоняют от края страшный пресс, который, кажется, вот-вот сорвется и покатится прямо в зал, по живым людям... Это ведь тоже — ответственность, которую дочери Эдипа взяли на себя и тяжесть, которую они понесут до конца.

Да. Потрясающая постановка.
И Виктор Добронравов - великолепный актер!

(И еще, напоследок... Может, и ошибаюсь... Хор поёт по-гречески и потому, что там, в той стране, истоки трагедии, которую мы видим на вахтанговской сцене.
Но еще и потому, что хор-народ и властители говорят друг с другом на разных языках. И хорошо, если последние соизволят прочесть строки перевода)...

 Отправлено: 01.11.17 14:08. Заголовок: «19.17. Светлый путь..

«19.17. Светлый путь». МХТ. 31.10.2017. Прогон

Думаю, будет очень мало рецензирующих, которые не напишут: мол, Александр Молочников уже ставил спектакль с названием «19.14» о Первой мировой войне, так что без разъяснений понятно, о чем пойдет речь в новой постановке. И еще про то, что композицию он сам придумал, сам собрал.

Я же начну так: видела и «19.14», и «Бунтарей», очень интересно. Но «Светлый путь» - это, пожалуй, уже новый уровень и режиссерской работы, и воздействия на зрителей.
Постановка и подбор материала не без мелких (ОЧЕНЬ мелких) огрехов.
Но — очень интересные актерские работы: Макар — Артем Быстров, Вождь — Игорь Верник, Крупская — Ирина Пегова, Троцкий — Артем Соколов, Поэт — Павел Ворожцов...
А еще — великолепный Алексей Вертков из СТИ, играющий Бас Его Величества.

Довольно скромная сама по себе декорация дополнена видеопроекциями (вплоть до того, что был специально снят фильм по мотивам «Чевенгура» Андрея Платонова). Активно применяется машинерия МХТовской сцены; целиком используется все ее зеркало — от задника до авансцены, а также и объем — практически под колосники.

Огромное количество многочисленных массовых сцен, переходов, перестановок. Сочувствую, но одновременно восхищаюсь героической работой всех цехов, всех «бойцов невидимого фронта», обеспечивающих четкость (до милисекунды и гранулы милиграмма) сценического действия.

Не хочется пересказывать, это будет мощный спойлер...
Просто — спектакль, начинающийся, как забавная клоунада, в какой-то момент становится клоунадой трагической, а в финале оборачивается не просто трагедией (но не без блёсток комического), а просто чем-то страшным... нет, пожалуй — ужасающим, кошмарным.

Светлый Путь в счастливое будущее здесь проложен по трупам, а те, кто живут, превращаются в роботоподобные существа, у коих вместо мозгов — декреты, а вместо сердца — пламенный мотор.

Я настоятельно советую этот спектакль смотреть.
Однако для себя не намечаю возможность его скорого повторения: это и правда очень страшно. В какой-то момент понимаешь, что повторение многого из того, что на сцене — вполне возможно (в одном из эпизодов в зале раздается нервный смех... ну да, человеческая гниль над собой смеется). И повторение этого будет, конечно, иным... но не менее страшным и унизительным.
Кстати, не нарушил ли режиссер Молочников какие-нибудь «скрепы», за что его можно будет «высечь» вплоть до закрытия постановки? Таки обожаемые кой-кем Вожди в сильно карикатурном виде представлены... да еще в год столетия (а я видела наклейки, мол, вставайте люди русские на смертный бой — отпразднуем великую дату соответственно)...

Еще.
Имя главного героя — Макар — очень «платоновское». И правильно: Андрей Платонов со своими «Усомнившимся Макаром», «Чевенгуром» и проч. — это и есть рассказ о страстном вдохновении, но и о постоянно возрастающем безумии людей, идущих по Светлому Пути к сметане из облаков (пока что с голодухи человечину едят).

Еще.
Футуристический спектакль в спектакле (о рождении нового человека) — это не «Хочу ребенка» Третьякова и Мейерхольда (не до конца осуществленная постановка)?
Я сегодня стихи Сергея Третьякова почитала. До года 19.17. - очень мило, талантливо... После — сильно рррреволюционно, просто до тошноты верноподданически. Однако ж, как ни прославлял поэт новую власть и ее Светлый Путь, а расстреляли его в 37-м...

 Отправлено: 05.11.17 22:04. Заголовок: День опричника. Ленк..

День опричника. Ленком. 03.11.2017.

«Действие происходит через сто лет после премьеры», - гласит программка… боюсь, что многое из того, о чем говорится в романах Владимира Сорокина («Теллурия», и, собственно, «День опричника») через век может стать явью… ну, не стопроцентно сходно, но очень близко.

Когда я читала эти произведения, мне было очень хорошо (от того, что я читаю отлично – талантливо и интересно – написанные книги) и одновременно страшно (вот от этого самого предвидения того, что – не дай Бог).
Когда я смотрела спектакль в Ленкоме, я скорее недоумевала: история получилась словно бы кое-как сложенной из фрагментов паззла (что не подходило – обрезали и вбили), да еще с очаровательным хеппи эндом, коего в книгах и близко нет.

Думаю, я просто многого от постановки ожидала – не надо бы истерически воспламеняться в ожидании просмотра.

Кстати, роман «Теллурия» составлен из отдельных фрагментов-глав, объединенных, по сути дела, одним: из редкого металла теллурия изготавливаются гвозди и вбиваются в головы (избранным), от чего меняется и сущность отдельного человека, и сама история мира.
«День опричника» же – не прерывающаяся история, просто несколько часов жизни «коренного опричника Комяги», живущего и «работающего» за непроницаемой для тлетворного Запада стеной, в мире, где узнаваемые ростки событий и дел дня сегодняшнего разрослись до состояния непроходимого леса…

Спектакль – это именно фрагменты. К тому же частенько выборка делалась не в пользу основного, а – эффектно-сценичного, к тому же подчищенного и выправлено – ну, чтобы не страшно смотрящим было.

Мне, например, было скучно.
Отчасти спасала интересная декорация, хорошая музыка (живой оркестр!) и то, что на сцене были замечательные артисты… хотела перечислить – так пришлось бы буквально ВСЮ программку переписывать.

При этом единого спектакля, из тех, который цепляют и не отпускают – я не увидела. И единой энергетики нет, каждая сцена – сама по себе.
Финал неплохой с молитвой Богородице вдовы Куницыной (Александра Захарова) и долгим бегом ее, Комяги (Виктор Раков) и постоянно оглядывающегося и отстающего Федьки (Антон Шагин) – за спасением в поле, к Белому коню…Но этэтих финальных, буквально нескольких минут, не хватило, чтобы выправить в «ух ты!» предыдущее действие.
Хороши Государь Платон Николаевич (Дмитрий Певцов), ясновидящая Прасковья Мамонтовна (Татьяна Кравченко), целовальник Аверьян (Дмитрий Гизбрехт)… но всё это – словно отдельные номера, в единое полотно не сотканные (как, кстати, сотканы совершенно разные и о разном главы в «Теллурии» Сорокина).

Кстати… гвозди из теллурия (в оформлении и в тексте), уверена, проходят мимо понимания большей части зрителей. А что вы хотите: меня тут в антрактах спектаклей по Чехову, Гончарову, Сухово-Кобылину, в разных театрах, спрашивали: «Это что, всё?». Не читали, значит… Неужто многие с Сорокиным ознакомились?

В общем, я скорее расстроилась, чем порадовалась…
Хотя – и сидела неплохо, и приятные мне артисты на сцене…

Но отговаривать от просмотра не буду: да, я не в восторге. Но, в общем, постановка много выше кое-чего из того, что я смотрю в других театрах.
Ах, да! И кот (настоящий!) просто очаровательный. Хорошо, что Комяга его не сожрал.

 Отправлено: 08.11.17 12:58. Заголовок: Бег. Театр Вахтангов..

Бег. Театр Вахтангова. 04.11.2017.

Кажется, я нашла идеальные (для себя) места для просмотра этого спектакля.
Выдаю «пароли и явки» на 1 действие (впрочем, в соцсетях уже рассказали)... в общем, я покупаю откидушку 1 ряда бельэтажа. Те, кто видел спектакль, поймут: я сижу за спиной Хлудова/В.Добронравова, когда с ним разговаривает Голубков/С.Епишев. Эффект потрясающий: перед собой я вижу гиганта, а через него — махонького человека на сцене, который, словно Давид, преодолевает свой смертельный страх и отчаяние... не боится, а, значит, и побеждает гиганта Голиафа.

В этот раз я тоже сидела на откидушке... увы, по собственной несобранности — на противоположном краю ряда.
Эффект был — но другой. В полной темноте зала была высвечена только фигура Хлудова, и был он, как огонек, который осветит путь к цели своему антогонисту

Я почти привыкла и даже начала «раскладывать по полочкам» первый сон-бред Серафимы Корзухиной/Е.Крамзина. Эти 25 минут «зачина» мне по-прежнему нелегко даются (когда в первый раз смотрела, очень хотелось застрелиться). Однако сейчас уже легче: я знаю и люблю всех персонажей, что вроде бы в совсем нелогичном порядке появляются на сцене — и я уже вписываю их точечные появления в контекст дальнейшего действия, как вписываются тихие звуки скрипки или звон колокольчика в скрип, грохот и стоны, сопровождающие корзухинский бред.

А вот действие второе я смотрю снизу, и с мест наилучших. Ну да, неподготовленным зрителям трудно, они уходят. (Всегда хочется больно стукнуть пишущих: «Да ползала вместе с нами свалило!» - никакие, конечно, не ползала, но в антракте уходящие процентов 5-10 — такое не только на «Беге», практически на всех спектаклях во всех театрах случается)... уходят и освобождают для нас, небогатых любителей театра, вип-места.

Второе действие «сблизя» мне необходимо, ибо в нем в двух сценах солирует А.Иванов/Чарнота... и это УХ! - какие сцены. Особенно та, где, «не теряя лица» герой просто сидит после того, как «Янычар засбоил». Сидит в состоянии между жизнью и смертью — да-да, замечательная смерть-Оленька/О.Лерман проходит совсем рядом с ним.
Иванов, без сомнения, хорош и в действии первом: чего стоит его попытка перекреститься там, в монастыре, возле мечущейся в полубреду Серафимы... Но то, что артист делает после антракта... да если еще вблизи сцену смотреть... это однозначно — шедевр.

Впрочем, я уже писала, что в постановке практически наровно делю свою любовь между Артуром Ивановым, Виктором Добронравовым и Валерием Ушаковым (который — и смертельно уставший начальник станции, и самовлюбленный Парамон Корзухин, и "убийственный" начальник контрразведки, но главное... кто не смотрел, не смейтесь... главное — это бронепоезд, который, крича смертным криком, прорывается на фронт).

В общем, спектакль отнюдь не простой, и не только для зрителя случайного (один из таковых очень маялся, метался и стонал позади меня... пока не заснул), но и, скажем, для меня (я, конечно, не специалист, но и не новичок в театрах вообще и на спектаклях Юрия Бутусова в частности).
Но... есть в нем, как, впрочем, практически во всех спектаклях Юрия Николаевича, энергетический аркан, который захлестывает тебя, затягивает петлю на твоей душе... вот так и идешь, куда тебя ведут.
Впрочем, идешь с немалым удовольствием.

 Отправлено: 13.11.17 15:02. Заголовок: Мастер и Маргарита. ..

Мастер и Маргарита. Студия Театрального Искусства. 12.11.2017 г.

СТИ, несмотря на то, что театр очень мне нравится, увы, посещаю не очень часта (так получается).
Там всё замечательно, начиная с места расположения. До переулочков Таганки еще не дотянулась «облагораживающая» длань мэра, потому там, среди старых особнячков, пахнет настоящей Москвой, а не дешевым новоделом. 
Конечно, в СТИ лучше всего в первый раз придти в начале мая, когда рядом цветет вишневый садик и шелестят молодой зеленью березки над скамейками во внутреннем дворе... но и сейчас прекрасно (тем более, что лично для меня Таганка плотно, словно рыбная самка икрой, набита воспоминаниями о любви, увлечениях, интереснейшей работе... в общем, только положительными эмоциями).
Заворачиваешь за храм Мартина Исповедника — и через 5 минут заходишь в театр Сергей Женовача, который для меня состоит не только из очень милых спектаклей, которые играют замечательные артисты, но и — из «намоленной» атмосферы старого дома, связанного с жизнью юного Станиславского (в большей степени еще фабриканта, нежели режиссера Алексеева). Дома, который перестроен-переделан в очаровательное театральное помещение с бесплатными зелеными яблоками, домашним вареньем... ну, или чем иным на длинных «общесемейных» столах в театральном буфете.
И еще: какие же милые люди работают в этом театре! Словно бы нарочно сюда отбирают только тех, у кого распахнуты восторженно глаза... и сердца тоже распахнуты навстречу нам, зрителям.

Вот такое предисловие — и я каждый раз начинаю рассказ о своем походе в СТИ словами восхищения... Так мне здесь хорошо.

И вчера мне было замечательно. Хоть, если честно, моя личная трактовка произведения Булгакова не совсем совпала с тем, что игралось на сцене.
В принципе, это даже интересно: вот ты сто раз читала-перечитывала, вот немало разных постановок в разных театрах видела... а тут тебе — раз, и выкрутили в совсем не ожидаемое.

Вчера неожиданным было даже не столько то, что режиссер перенес ВСЁ действие романа (а не только сцены диалогов Мастера и Ивана Бездомного) в клинику Стравинского (здесь, наверное, уместнее сказать — в психушку). 
А — не помню, именно ли так эта фраза звучит в книге — фраза «изумленного» Ивана, рассказывающего о встрече с «профессором»: «Вот откуда он знал про масло?». Ну... всё правильно: надо обладать сверхъестественными способностями, чтобы в период всеобщего дефицита знать, КУДА завезут масло. В общем, насмешили неожиданно.

Итак, психушка, куда пришел посетитель (писатель? исследователь нервных болезней? дальний родственник-интеллигент?) в обязательном берете и с тростью — а также в накинутом на плечи белом халате и с тремя апельсинами в ячеистой авоське (один фрукт из тумбочки Бездомного втихую сопрет Гелла, она же медсестра).

А в психушке — наверняка в соседних палатах есть Наполеоны и прочие вожди, но здесь собрались тихий безумец Иешуа, на прямой вопрос отвечающий фразой о том, что правду говорить легко и приятно. Его приятель Левий Матвей с забинтованными головой и ладонями (не кровоточащие ли там стигматы от гвоздей и терний?). Мечется обезумевший от страшной, непрекращающейся головной боли Понтий Пилат — в белой рубашке с реально кровавым подбоем. И не безумен ли Никанор Иванович, требующий «для жены» справку о ночном пребывании в качестве борова на бале у сатаны?..

Весь мир театр, и люди в нем актеры... Или не так: весь мир — психбольница, и люди там — безумны.
Варьете здесь — это просто актерская самодеятельность развлечь больных приехала, а дальше — просто сплетни, принесенные «на хвосте» прислугой. И волшебная омолаживающая мазь — маска на лицо, после которой и правда оно станет свежее...

Хотя... в принципе, если задуматься, так и есть: в реальной жизни тесно переплетены легкое повседневное безумие (ну, не безумие ли это: на протяжении многих лет вставать до восхода солнца и через весь город ехать на нелюбимую работу?) и невероятные чудеса (разве не чудо — отличный спектакль в замечательном театре и беседа там с прекрасными людьми).

Но пересказывать спектакль я не буду: вряд ли среди тех, кто это прочтет, найдутся люди, роман не читавшие.
Скажу немного: декорация Александра Боровского отчасти повторяет, хотя и полностью переосмысливает, его же декорацию «Театрального романа», намекая на своеобразную сценическую дилогию по Булгакову. Кстати, Максудова и Бездомного тоже один актер играет — Иван Янковский.

Воланд — превосходнейший Алексей Вертков (недавно видела его в мхтовском «Светлом пути» - очень и очень хорош). И ко всей свите ни малейшего нарекания: именно такие, хотя никто в котовый мех не рядится и не блестит разбитым стеклышком пенсне. Просто — это все они ИМЕННО ТАКИЕ и есть.

Эффекты прекрасные. Огонь, возникающий в тумбе письменного стола, куда летят листы романа Мастера. Всполохи горящего «Грибоедова» (или горит уже вся Москва — кстати, в 1812 году часть города, где сейчас театр находится, очень сильно горела). Синий свет ламп, в котором со свечами бредут перед началом бала Маргарита и свита. Азазелло в новогодних лампочках, поднятый «Андрюшей» под колосники. Невидимая Маргарита, когда лишь белый ее платочек мечется над залом. Исчезающий в пришедшей театральной тьме Воланд...

Так что спектакль очень хорош, а вот с трактовкой... Нет, пожалуй, это не трактовка, а послевкусие от личного впечатления.
Дело в том, что после прочтения или просмотра МиМ мне всегда было очень хорошо и легко...

А вчера было другое чувство: большая и глубокая печаль.


Фото: Александр Иванишин

 Отправлено: 15.11.17 15:20. Заголовок: Кира Георгиевна. Сту..

Кира Георгиевна. Студия Театрального Искусства. 14.11.2017.

Спектакль (поставил его Сергей Женовач по повести Виктора Некрасова) играется на малой сцене СТИ и носит подзаголовок «Откровенные разговоры».

Откровенные. Очень. Такое незнакомому человеку расскажешь, только если «вагонные споры — обычное дело» закончатся на полустанке, где выйдет попутчик. Или — когда говорится чуть громче, а ты случайно рядом и слышишь чужую историю.

Стулья по залу — по периметру; в центе, этаким рингом, кровать. И на ней действие, и — вокруг, за спинами сидящих. Так что можно быть молчаливым слушателем-попутчиком, а можно и взаправду не разворачиваться к говорящим, но вынужденно прослушать их беседы. О своем — для нас, в общем-то, второстепенном; для них, говорящих — о главном.

Если совсем упростить, то это история о Кире Георгиевне (М.Шашлова) — скульпторе 40 с небольших лет. И о ее мужчинах. Втором муже Николае Ивановиче, что на 20 лет ее старше (великолепный С. Качанов), Юрочке (А.Назимов) — молодом электрике, натурщике и любовнике и Вадиме Петровиче (Д.Липинский) — первом муже, ровеснике, сгинувшем было в 37-м, да вот выжившем и, на счастье или на беду, появившемся...

Просто встречи их друг с другом. Просто разговоры... как уже писала, о важном=второстепенном. Разговоры из дня сегодняшнего (они, герои спектакля, вместе с нами по лестнице в зал поднимаются и рядом с нами садятся). Но и — разговоры оттепельной 60-летней давности, когда «мама молодая и отец живой», когда у отсидевших по 58-й еще совсем малые дети, когда живы совсем не старые отцы погибших на фронте мальчишек...

И — из-за этого сочетания и разницы времен... в общем, не только из-за этого... я не рискну ставить персонажам оценки, превращать их в черных и белых, правых и виноватых.
Ибо я понимаю Вадима, которому обязательно нужно нести в себе память о пережитом (и о хорошем, и о совсем дрянном — таки, зря посажен был и напрасно отсидел полжизни). Но понимаю и Киру, стремящуюся к собственному радостному существованию и к созданию праздника для других...
Одобряю и сочувствую, ибо понимаю, как это тяжело — когда легкая, веселая и кажущаяся легкомысленной и себялюбивой Кира вытягивает Николая Ивановича из тяжелейшей болезни.
И совершенно не понимаю злых слов Вадима относительно Юрочки — тот, что в спектакле, их не заслужил.

Но вот совсем не понравилась мне финальная фраза Киры о том, что весело и хорошо ей будет не скоро... Расстроилась я этой фразой. Ибо она — человек искусства, тот, кто приносит людям радость. А радость... вот если над книжкой или в театре плачешь неостановимо, то это все же добрые слезы, омывающие душу, делающие ее чище.
А откуда таким добрым слезам взяться, если их пригоршнями жемчугов не будут дарить нам скульпторы, художники... или вот — Сергей Женовач со своей Студией на улице Станиславского?

И вообще, без выводов о правильном и неправильном (и о том, за что из содеянного придется краснеть в конце жизни... сейчас бы сказали — перед Богом представ): просто спасибо за этот спокойный, негромкий и очень хороший спектакль.

И еще одно спасибо — тем славным людям, благодаря которым я вчера этот спектакль посмотрела.

Кстати... история эта о скульпторе. А я с первой минуты задумалась: вот где, если исключить подмостки, я видела Марию Шашлову? Дома вспомнила: ее лицо — это лицо скульптуры великолепного Эрьзя.

 Отправлено: 18.11.17 20:13. Заголовок: Поэтический вечер с ..

Поэтический вечер с Катариной Султановой

- Поэзия - это, в сущности, любовное письмо, обращенное ко всему миру (Чарли Чаплин)
- Но только к очень ограниченному миру (Харт Крейн)

Катарина необычайно робка и стеснительна. Она стесняется своей поразительной харизмы, красивейших лебединых рук и наконец неоспоримого таланта; может быть, поэтому сборник ее стихов называется "Легкие формы бреда". Может быть, поэтому она полагает, что ее стихи не для всех, - однако это не так. Я еще не встречала настолько понятных и доступных стихов, которые хочется перечитывать не для того чтобы с трудом отыскать в них тайный смысл, а для того чтобы еще раз насладиться правдой и красотой, которые им свойственны. Зарифмованные мысли Султановой, положенные на бумагу, - это простые, ранимые, чуткие и вместе с тем проницательные и верные мысли человека, исследующего жизнь во многих ее проявлениях, старающегося не упустить малейших нюансов и имеющего желание и возможность поделиться ими со своими читателями. Катарина признается, что ничего нового она не создает, а лишь помогает нам обдумать то, что уже хорошо известно, - и это тоже не совсем так. Ибо, с одной стороны, ее поэзия - это своеобразный проводник среди полярных, взаимоисключающих явлений в среде человеческих отношений; с другой - ее русский язык, высокий и логичный, помогает открывать новые ниши казалось бы в устоявшемся сознании взрослого человека; он будоражит и заставляет думать.

От Катарины исходит невидимый свет; кажется, ее аура до краев наполнена неосязаемым теплом, которое непременно должно перейти другим людям. Султанова необычна прежде всего как человек, как собеседник; и опять же ее даже не осторожность - страх, как она сама признается, побуждает тебя идти к ней навстречу. Она говорит о том, что любит смотреть в глаза своим слушателям, - и с какой-то благоговейной осторожностью заглядывает в них, - наверное, боясь не найти там отклика или потревожить чьи-то спрятанные мысли... Вещь "Говори только важное..." - это, по сути, квинтэссенция ее переосмысленной жизни, где главным становится "не навреди". Да, помимо дара писать стихи, у нее есть еще одна способность - исцелять раненых людей, пришедших к ней именно за этим.

В зале ресторана "La Prima" горят только свечи на столах, за которыми расположились мы, ее слушатели, - и начинается какое-то сакральное действо. Султанова словно белая ведьма, белый шаман, окутывает своей лирикой, призванной заглушить все плохое и тревожное. Истинное очарование - это голос и интонации поэта, заключенные в стихах; они воздействуют по-своему медитативно, и ты постепенно погружаешься в другую реальность, - это ли не чудо мысли на каком-то уже непонятном уровне? При этом голос Султановой отнюдь не вкрадчивый и не елейный; он ненавязчив и мягок, успокаивающий и обнадеживающий. Катарина смущенно просит закрыть глаза, - а ведь так действительно восприятие изменяется, именно восприятие ее исполнения. Но и это еще не все. У стихов Султановой необыкновенный аккомпанемент - перкуссионный инструмент хэнг, представляющий собой две соединенные между собой полусферы наподобие "тарелки инопланетян". На поверхности сфер есть вогнутости разных размеров, при ударе руками по которым и извлекаются его самобытные звуки. Играет на хэнге Алексей Шаповалов - инструменталист, сопровождающий выступления Султановой. Каждое стихотворение имеет свое настроение, тему и внутренние взаимоотношения - это разные вариации и даже тончайшие оттенки тональности. Эти два человека - музыкант и поэт - чувствуют друг друга на каком-то своем уровне общения, что и приводит к гармоничному единению слова и музыки.

Творчество Султановой имеет нечто общее с поэтикой Харта Крейна, современника Чарли Чаплина; мне показалось, что они близки между собой в плане мироощущения и выражения своих остро отточенных образов, которые зачастую драматичны, пронзительны и полны ранящей вас боли. Но вместе с тем поэты - и мужчины, и женщины - всегда лирики и обладают какой-то мягкой нежностью, так необходимой именно поэзии для восприятия ее человеком. "Ограниченный мир" и "Стихи не для всех" - это, конечно, о нас, читателях; ведь что ни говори, но для соприкосновения со стихами и ответного чувства к ним необходим особый настрой и своя внутренняя среда - подготовленная почва, на которую легло бы слово. Так вот стихи Султановой уникальны тем, что уже содержат твою собственную жизнь - то, что с тобой рано или поздно случалось. Как я себе представляю, поэзия - это симбиоз жизни и мысли, переведенной в сильный, красивый и простой слог, на который сразу отзываешься. Катарина не любит напыщенных стихов и когда ее называют "Катей"; она подписывается просто: "Ваша Султанова".

 Отправлено: 20.11.17 00:27. Заголовок: МАГАДАН /КАБАРЕ/ Теа..

МАГАДАН /КАБАРЕ/ Театр ОКОЛО. 17.11.2017.

Такой негромкий спектакль… и такая масса впечатлений и ассоциаций.

Рядом с тем местом, где уже много лет, после пожара в основном здании, обитает Театр, что ОКОЛО дома Станиславского – мемориальная доска, на которой о том, что здесь, в Доме Вяземского, жил Пушкин.
И сразу – мое любимое у Геннадия Шпаликова:

…Здесь когда-то Пушкин жил,
Пушкин с Вяземским дружил,
Горевал, лежал в постели,
Говорил, что он простыл.

Кто он, я не знаю - кто,
А скорей всего никто,
У подъезда, на скамейке
Человек сидит в пальто…

Люди в стареньких пальто сидят на скамейке. В Магадане. Играют на баяне. Поют. Немного танцуют. Могут анекдот рассказать. Или поразмышлять о смысле жизни, и не просто так, а неожиданно научными словами.

Всё как-то просто, без изысков… ну, я же помню: лет 40 назад, и не в Магадане, а в моей родной Москве, так же сидели люди у подъезда, на скамейке, анекдоты рассказывали, о смысле жизни размышляли…
И из того же времени: мы сидели тогда возле радиоприемников, и сквозь помехи, шум и скрип вдруг прорывалась к нам чистая музыкальная строфа «Битлов». Или «Ролингов». И это был такой восторг… боже ж мой!

Так и в ОКОЛО: сквозь помехи десятилетий вдруг прорывается к нам легкое и чистое воспоминание о времени, когда дети играли во дворах дотемна, дверь закрывали на один хлипкий замок… Времени, когда интеллигенция пела блатные песни, и иногда совсем непонятно было, кто взял гитару: молодой доцент или вчерашний заключенный… Тем более, что совсем недавно заключенными становились именно молодые доценты.

Да, тихий негромкий спектакль, в котором, как всегда в ОКОЛО, неожиданно может возникнуть энергетический всплеск… ну, или вдруг приплывет из рассказа про Ваньку Жукова фантастическая селедка-рыба, чьей мордой пацанчика хозяйка в харю тыкала.

А потом все соберутся и уйдут, и там, за кулисами, выпьют малую долю – и музыкант с певицей, и конферансье (она, устав, наверное, смысл жизни искать, обернется вдруг девушкой с веслом), и бывший капитан с подругой…

И - Tombe la neige - будет падать снег. И укроет он улицу Комсомольскую толстым белым одеялом – не зря ведь вместо экрана натянут большой пододеяльник…

И ты идешь по спектаклю, словно по этому глубокому снегу (который по колено… по пояс… до плеч…) – и ты снова молода, оттого тебе смешно и хорошо – даже если ветер сбивает с ног.
Жизнь – как маяк, со вспышками воспоминаний, и пускай с курса свернут все гигантские корабли… и вообще пусть они делают что угодно.
А ты светишь своим маленьким светом. Или – кружишься, кружишься, кружишься…

Вот за эту возможность: внутренне кружиться, напевать или философствовать вместе с актерами, за непредсказуемость действия (жизнь ведь тоже непредсказуема) я и люблю Театр ОКОЛО.

 Отправлено: 20.11.17 16:03. Заголовок: Кинастон. Табакерка...

Кинастон. Табакерка. 18.11.2017.

В первый раз вижу режиссерскую работу Е.Писарева вне Театра Пушкина — и это очень хороший спектакль.

Давно не получала такого удовольствия в комплексе.
От пьесы и постановки. Театр в театре! Что может быть интересней и приятней!

От костюмов — «из тех, раньших времен», и легкая условность не убивает достоверности, зато прибавляет шарма и театральности.

От сценографии — вроде бы всё довольно скромно, но и монтировщики вместе с актерами на перестановках работают «как часы», и машинерия сцены задействована очень умно и эффектно.

От актерской игры. Замечательны все, начиная с массовки (а регулярно падающая в обморок дама-зрительница вообще великолепна).
А уж главные герои!.. Причем Виталий Егоров в роли Короля Карла II хорош как всегда (так получилось, что давно его не видела нигде, кроме кратких выходов в МХТовских концертах; а ведь очень уважаю артиста).
Максим Матвеев. Не просто любовалась, а буквально влюбилась. (Стала вспоминать, где актера видела — не принимая во внимание фильмы, и даже «Стиляг». Получилось, что хорошо запомнила его Эдгара в «Лире» Судзуки и Говорухо-Отрока в «Opus Posth»... ну, и конечно сногсшибательный у него отец Арсений в «Ид.муже»).
В «Кинастоне» - как бы новый срез показа себя, своей энергетики и подхода к роли.
В общем, была поражена... и — да, практически влюбилась.

История реального артиста, театральной «звезды» эпохи реставрации, который прославился исполнением женских ролей — этого требовала тогдашняя традиция.
Актера гениального, которого Король одним росчерком пера на Указе лишил возможности выходить на сцену, ибо женские роли теперь должны были играть именно женщины...

В антракте я вышла страшно расстроенная. И даже не финалом действия, когда Кинастона избивают, практически оставляют калекой. А самой ситуацией. Тем, как судьба запросто играет человеком, то возвышая его до небес, то сбрасывая вниз.
Ведь как получается: вот ты делаешь то, что тебе самому очень и очень нравится — и делаешь это идеально, на счастье себе и другим.
Потом — мгновение, и ты уже не нужен буквально никому. И твоя идеальная деятельность тоже не нужна... а это единственное, что ты умеешь делать.

Нищий и больной, истерзавший сам себя и истерзанный людьми... Вот этот пахабный унизительный балаган, в котором играет Кинастон, он не для того, чтобы заработать на еду и постель: кажется, героя уже совсем не интересует, ест ли он вообще, моется ли, где и в каком состоянии спит... Но это возможность уцепится за актерство, буквально — на цыпочках как возможно долбше стоять на краю обрыва... только бы не упасть в пропасть, где, возможно, будет жизнь... но не будет театра.

У истории счастливый финал. Наш герой снова в профессии; теперь он не Дездемона, а Отелло.
Это счастье и для него... и для меня. Потому что актерам гениальным (а таковых, поверьте, очень немного) должно полными горстями отсыпаться и здоровья, и денег, и любви... Главное — хороших ролей побольше.
Им, актерам этим, на радость.
И нам, зрителям, на не меньшую благодать.

Чтобы и они, и мы ходили, ходили в театр... И не умирали, а жили долго-долго в реальности... и еще дольше — в зрительской памяти.

 Отправлено: 21.11.17 13:52. Заголовок: Игроки. Театр на Юго..

Игроки. Театр на Юго-Западе. 20.11.2017.

Спектакль, сделанный Олегом Анищенко, абсолютно Юго-Западный. То есть в нем собрана большая часть «фишек», присущих этому театру... я сразу скажу, что «фишки» эти очень эффектные и, в данном случае, собрано из них самодостаточное авторское произведение.

Минимум декораций. Театр небольшой, много и не требуется. В данном случае это вращающиеся карты, большую часть спектакля повернутые в зрителям «рубашками», а в финале, когда на их фоне встают Ихарев, Утешительный, Кугель и Швохнев, они превращаются в четырех «джокеров». Плюс — традиционный подъем у задника изменил форму, превратившись в две большие запятые, по которым можно и на основное зеркало сцены спуститься, и даже сыграть там какие-то сцены.
Еще ломберные столики на колесах, правда, покрытые не традиционным зеленым сукном, а прозрачным пластиком, который может подсвечиваться снизу.

Сразу про свет в спектакле. Юго-Запад славится идеальной световой партитурой; в случае «Игроков» про нее можно сказать одним словом: превосходно. Инфернальный бело-голубой, да еще сквозь клочья «тумана», внезапно оборачивающийся алым... А чего стоит сцена карточной игры с Гловым-младшим, когда невидимыми руками передвигаются столики, а у сидящих на них игроков подсвечены нижним светом лица... Очень красиво и одновременно очень страшно.

Хорош звук. Обычно, когда актеры ЮЗ «поют» под чужую фонограмму, лишь открывая рты, мне очень не хватает их живого голоса, хотя подбор музыкальных произведений в спектаклях театра всегда славный. Однако песни Инны Желанной идеально легли на действие, да и актрисы, их «исполняющие», приняли в себя эти очень своеобразные тексты и музыку так, словно они «родные»...
Очень хорошо!
И тем не менее... смешное, громкое — аж на 99 баллов - караоке-пение «гусара»-Глова («ты скачи, коняшка, шашка наголо, ты не бойся мама никого») - ну, то есть «живой» звук — это таки здорово. И как же хорошо - «живой» звон по бутылкам, вписывающийся в фонограмму.

Актеры.
Опять же — много традиционного для ЮЗ одновременного движения, близкого к танцу... в сочетании с музыкой и переливами света — завораживает.
А тут еще Девушки Нави (в данном случае, это своеобразный морок, наваждение) в платьях-туманах то и дело вплетаются в общую картину общего сцендвижения...
Это — про общее движение персонажей. Но каждому из главных героев дана и своя характерная пластика. И, кстати, благодаря этой характерности получилась прекрасная сцена, когда звук тасуемых разными руками карт превратился в очень интересную ритмическую тему.

Что касается актерской игры, то мне очень понравился Владимир Курцеба в роли Ихарева — единственный нормальный человек среди людей-наваждений. Я говорю о внешности (кстати, он едва ли не единственный среди полуобнажившихся актеров ЮЗ, чья физическая форма не вызывает нареканий; всех прочих надо всерьез заставить привести себя в порядок). Что касается «нутра» героя — то его уже начало засасывать в потусторонность болото игры...

Очень хорош Фарид Тагиев/Алексей. Пожалуй, он лучше всех. Разве только Максим Лакомкин (Псой Замухрвшкин) составляет ему конкуренцию на лучшую роль в спектакле.

Кто-то переигрывает... Даже в этой безумной клоунаде хорошо бы знать край, за которым уже немного «чересчур» и отличная, на грани фола игра превращается в кривляние.

Но этого, если честно, совсем немного, да и мало заметно оно было в общем ритме постановки.

Есть сцены просто превосходые — я уже написала про карточную игру и караоке на 99 баллов. Сцена Ихарева и Алексея — превосходна «на все сто». «Обратная перемотка» сцены, пистолетик Кругеля с платочком «bang» - замечательная придумка. Как и приход Замухрышкина с электрошокером...

Отличный спектакль.
Два часа — на едином дыхании актеров и зрителей.

А про что... Про истовое увлечение, переходящее в фанатизм, за которым уже и человеческое просматривается туманно, и душа почти теряется.
Человек перестает быть человеком, какая бы страсть его к рукам не прибрала: карты, водка, наркотики, деньги... И даже изначально хорошее — коллекционирование, любовь к женщине или артисту (театру) — коли это оборачивается неистовой страстью, все иное отодвигая на обочину, а то и выдавливая начисто из личности...
Плохо это... Что уж там говорить!..



Завершаю пост благодарностями (очень искренними).
СПАСИБО:
ЖЖ-сообществу moskva-lublu.
Прекрасному Театру на Юго-Западе за превосходный спектакль "Игроки"

 Отправлено: 27.11.17 14:51. Заголовок: Таланты и поклонники..

Таланты и поклонники. Театр Маяковского. 26.11.2017.

Посмотрела очень хороший спектакль в замечательной компании.
Пьеса Островского сама по себе прекрасная; несмотря на некоторые реалии «раньшего времени» очень «сегодняшняя», да еще и тема моя любимая: про театр.

Единственное: немножко не поняла, чем это актриса провинциального театра Александра Негина столь хороша, что практически все присутствующие на сцене мужчины над ней вьются, как осы над медом. Ну, молодая, складненькая и славненькая, но то, что актриса она и правда миленькая, но не исключительная — это нам из зала видно. Подумала было: может, там, в островской провинции поклонники и не видели бОльших талантов... А оказывается, на премьере эту роль играла Ирина Пегова... Вот она — да! Даже по одному упоминанию я поверила, что та, прежняя Александра и аншлага достойна, и сада с павлинами в имении Великатова — при том, что великолепно будет играть лучшие роли в «подведомственном» ему театре.

Впрочем, среди исполнителей такие звезды, как Игорь Костолевский (князь Дулебов), Светлана Немоляева (Домна Пантелевна), Анатолий Лобоцкий (Великатов). А еще - очень неплохие Константин Константинов (Вася) и Виталий Ленский (Бакин). А еще — любимый мною еще со старых таганских времен Расми (Рамзес!) Джабраилов в роли трагика Ераста Громилова.

И — однозначно мой вчерашний фаворит Максим Глебов, играющий и служащего в театре человека (половина перестановок и произнесения ремарок — за ним), а также служанку Марфу, и кучера Ивана, и начальника станции... одна из самых смешных сцен — когда Домна Пантелевна говорит об отсутствии в доме мужчин... и стоящий на сцене бородатый дядька, вздохнув, тут же «оборачивается» нелепой бородатой тёткой.

Постановка Миндаугаса Карбаускиса. Без мощных режиссерских изысков, довольно ровно... но как же хороша, буквально совершенна эта ровность! А если всплеск, режиссерская придумка — то это и изящно, и свежо, и энергетика — прямо всплеском, так что зал в восторге смыкает ладони аплодисментами.
Чего стоит сцена отъезда Негиной и ее матушки, самовар с дымящейся трубой, превращенный в набирающий скорость паровоз... Просто превосходно!
Зрители в абсолютном восторге... и после этого монолог Мелузова о правильной жизни (а ля финальный монолог Жадова в «Доходном месте») - это даже снижение... ну, да автор это написал — вот и играют.
Кстати, мне кажется, что добрая половина зрителей, содержания пьесы не знающая совсем, сильно переживала на сцене последнего свидания Александры Николаевны и Петра Егоровича: а ну, как уговорит он ее жить бедно, но честно... Я бы, кстати, вполне могла за бедную честность проголосовать... но в этом случае у актрисы была бы театральная неопределенность, а после отъезда на самоваропаровозе и деньги точно будут, и роли. Да и, похоже, совсем не отрицательный герой Иван Семеныч Великатов, очень богатый помещик, владелец отлично устроенных имений и заводов, отставной кавалерист. Так что - дай Бог Сашеньке с ним жить, поживать, добра наживать и в аплодисментах купаться.

Еще. Как всегда, прекрасная сценография Сергея Бархина. Особенно понравилось использование поворотного круга, который персонажам приходится «вручную» толкать, а потом останавливать.

В общем, по мне — превосходный спектакль.
И вообще вечер вчера был чудесный.

 Отправлено: 04.12.17 00:20. Заголовок: Хованщина. МАМТ им.С..

Хованщина. МАМТ им.Станиславского и Немировича-Данченко. 30.11.2017.

Мало того, что я небольшой знаток оперного искусства – так даже моя мама, пересмотревшая 50 лет назад массу опер с Лемешевым/Козловским, насчет «Хованщины» меня проинформировать не смогла.
Так что все мои знания сводились к прочитанному в интернет либретто, да еще к речи «черноусого в жилетке» из «Москва-Петушки»: «Бог ты мой, а Модест-то Мусоргский! Вы знаете, как он писал свою бессмертную оперу «Хованщина»? Это смех и горе. Модест Мусоргский лежит в канаве с перепою, а мимо проходит Николай Римский-Корсаков, в смокинге и с бамбуковой тростью. Остановится Николай Римский-Корсаков, пощекочет Модеста своей тростью и говорит: "Вставай! Иди умойся, и садись дописывать свою божественную оперу «Хованщина»… (с)

Так что всё у меня было с чистого листа и опасением: а вдруг «не пойдет»?
Пошло.
Да еще как!
Три с лишним часа спектакля – единым полотном большой красоты.
Хотя – если с того же «Евгения Онегина» выходишь, и еще долго качаешься на волне знакомой музыки (да, Пётр Ильич писал узнаваемые хиты!), то в «Хованщине» я не услышала ни одной знакомой мелодии, да и после этого ничего напеть не смогла бы: музыка очень и очень красивая, берущая за душу, но – чрезвычайно сложная для уха не меломана.

Для объяснения «про что» надо отнести спрашивающего к картине Василия Сурикова «Утро стрелецкой казни», прибавив к ней «Боярыню Морозову».

То, что оперный спектакль «мужской» (какими бывают и книги, и фильмы с «мужским» содержанием), я поняла уже на первой сцене. Мало того, что музыка «жёсткая», но и картинка не для удовольствия женских глаз: мужчины напиваются (и поют), в то время, как рядом на телегу грузят трупы, а женщины отмывают стены и полы от крови.

Женщины в спектакле поют/говорят о любви – к сожалению, это всё больше любовь не слишком счастливая; а разве может она быть иной во времена, когда мужчины всё больше думают о смерти (надеясь, что она будет не своя – чужая) да о власти.

Вот – собираются вместе три князя, три красивых, сильных и до краев наполненных энергетикой мужчины: Голицын, Хованский да Досифей-Мышецкий. Собираются, чтобы поговорить не «о славе, о любви, о женщинах – возвышенно и чисто», а чтобы зубами выгрызть у двоих других власть… И чем закончилось: один в ссылке, второй убит, третий устроил самосожжение себе и своим приверженцам.
Власть… Никто ее не добился, зато тремя гордыми и красивыми людьми на свете стало меньше…

Это мое личное, а теперь о конкретном спектакле, который смотрела.
Музыка – превосходная. Мощнейшие хоры и красивые сольные партии.
Сценография В.Арефьева – Русь-изба, в которой «всё, всё, что гибелью грозит, для сердца смертного таит неизъяснимы наслажденья». Я бы определила декорацию, как «великолепно», но… уж очень сильно она мне напомнила оформление сцены в РАМТовских «Будденброках»… а там это таки другой сценограф…

Хоры я уже похвалила – имхо, они безукоризненны.
Отлично – когда жены приходят в «стрелецкое гнездо» со скандалом, который, благодаря веселому Кузьке (Д.Полкопин) переходит в веселый общий танец.
А лучше всего сцена «Батя, батя выди к нам»: единая, кажущаяся неразрушимой стена мужчин, после того, как Хованский распустил их по домам, еще несколько секунд столь же неделима… а потом медленно, как таящий лет, растекается по всей сцене.

Из тех, кто очень понравился – Андрей Валентий в роли Ивана Хованского. Насчет голоса… наверное, он хорош и идеально подходит к роли, не случайно же он в спектакле этот актер - «приглашенная звезда». Но – вот веришь, что это – командующий стрельцами, «батя», «белый лебедь». Очень эффектен. Да и играет великолепно (а это оч.важно для меня… и не всегда бывает в музыкальных театрах, увы).

Так же – хороша, и я ей поверила – Марфа (К.Дудникова). В этом «мужском» спектакле самая «женская» сцена – её, в начале второго действия – почти стон о несбывшейся любви… а рядом в корыте купают девочку-малышку (очаровательно).

А вот Эмме не поверила… может, и голос хорош, да только как-то деревянно она боится и страдает. Да и князю Андрею поверила не слишком – тут вот голос явно хорош, но сам артист… ну, «приземленный» он, сложно такому в облаках влюбленности парить.

И еще не про актера, а про персонаж. Федор Шакловитый (поет его А.Шишляев). Единственная ария, которая завершилась аплодисментами зала, и даже не из-за музыки, а по содержанию: об истинной любви к Родине, которой желают счастья и силы, поет человек, чья роль началась с доноса, а закончилась убийством… Ну, я ж и говорю: «мужская» опера: для сильного пола это нормально: охранить-защитить… и одновременно предать-убить.

А в общем – спектакль прекрасный. Смотрю вторую оперу в постановке А.Тителя, и второй раз восхищаюсь изяществом режиссуры.
И с удовольствием продолжу знакомство с его творчеством.

 Отправлено: 05.12.17 13:46. Заголовок: Герой с Дикого Запад..

Герой с Дикого Запада. МТЮЗ. 03.12.2017.

Когда смотрю спектакли по пьесам ирландских авторов (МакДонах, или вот — Д.Синг, я думаю: как же хорошо, что я живу в России! У нас тут тоже своей «хованщины» хватает, но это ж — с размахом, когда и рука размахнётся, и плечо раззудится...
Ирландские драмы — они тоже с кровью и грязью...
Только грязь тут — из соседней канавы или из курятника, а кровь — от удара по голове дрыном или кочергой.

Герои былых времен тут не богатыри или рыцари, а говорливые придурки, калечащие овец.
Правда, здесь любят котиков (гораздо больше, чем людей) — я еще помню великолепнейшего МТЮЗовского «Лейтенанта с Инишмора».

Герой из вчерашнего спектакля, он же любимец всех окрестных девушек, женщин и дам в годах — худенький, грязный, голодный, нервный пацанёнок, который... убил своего отца.

Я тоже в своих мыслях о постановке от этого «плясала», и даже думала: чего это, подростковый (+14) спектакль, а смысл в том, что — убил и был признан самым-самым-самым... Как-то неправильно.

А уже потом складывала паззл из различных сцен, и оказалось, что все не так уж и однозначно.

Потому что, когда парнишка, в подтверждение своего геройства «убил» отца во второй раз, да на глазах у жителей местечка — не дополнительная слава его встретила, а виселица.
Так, может, и с самого начала все восторженно приняли не факт убийства, а эмоциональный рассказ о случившемся? Все увидели: ведь врет пацан... но врет уж очень вдохновенно и славно — вот и потянулись к нему из своей илистой тоски (с гусиными яйцами, маслицем, пирогами... с предложением себя, любимой ) за страшной сказкой.
А вот когда на их глазах сказка обернулась кровавой былью, восторг ушел... и в финале замаячила виселица.

Есть в этом спектакле еще одна линия для обдумывания. Это отношения отца и сына.
Ведь «убитый» отец аж 11 дней искал сына не для того, чтобы отомстить за рану на черепе. Просто сынок его, как он считает (да и видит это) нюня и тряпка, вдруг показал себя мужчиной, способным на поступок.
Думаю, папа и сын разберутся, кому картошку чистить, и стоит ли им вместе трубку курить. Разберутся — и подружатся.

И еще: никчемный человек, неумёха, в которого поверили другие, изменился на сто процентов.
И красивым-то он стал, и лучшим — в пении, танцах, скачках. И самая эффектная, умная и сильная девушка его полюбила. Да и есть за что: да, красив и ловок... но еще и слова такие говорит, что хоть записывай на память: ведь никто в местечке такого и придумать не мог.

А еще в спектакле были ирландские танцы — в зеленых шарфиках (и откуда-то шотландская юбка и волынка... может, это как раз с Дикого Запала?).

И артисты хорошие - Арсений Кудряшов, София Сливина, Екатерина Александрушкина, Михаил Парыгин...

Так что всё хорошо (и недлинно).
Вот только... ну, не люблю я ирландскую драматургию.
Но за 100 рублей или чуть дороже (именно столько стоят откидушки в МТЮЗе) спектакль очень даже стоит посмотреть.